Обряды марийской свадьбы - архаика или Традиция?
Период подготовки к свадьбе, т.е. предсвадебный
Одним из самых значительных событий в жизни человека считается вступление в брак, не даром у всех народов ему придаётся особое значение. В свадебных обрядах находят своё отражения как религиозные верования, так и вполне рациональные моменты, связанные с приспособленностью к семейной жизни вступающих в брак людей (от размера приданого – как одного из залога безбедной жизни, так и мастерство и хозяйственность невесты, от которой в немалой степени будет зависеть будущий семейный уклад). Давайте посмотрим как проходила свадьба и подготовка к ней на примере марийских традиций. Сейчас я хочу рассказать о периоде, который предшествует самой свадьбе.
В свадебном цикле марийцев XIX — начала XX веков можно выделить условно три основных периода: предсвадебный, охватывающий время от смотрин до свадьбы; свадебный, представляющий собственно свадьбу; послесвадебный, олицетворяющий этап вступления молодых в трудовую жизнь.
Предсвадебный период начинался смотринами (Удыр ончымаш).
Вопросы о вступлении в брак решали старшие члены семьи. Юношей спешили скорее женить (невесту подыскивать начинали, когда юноше исполнялось 16-17 лет), чтобы привести в дом новую работницу, а вот невест родители не спешили отдавать замуж, чтобы те подольше работали в своём доме, поэтому возраст невесты обычно превышал возраст жениха на 3-5 лет.
Невесту, как правило, искали в соседних населённых пунктах, не последнюю роль в «интересе» играло материальное состояние ее родителей (в зажиточных семья иной раз пересматривали не один десяток невест, перед тем как сделать выбор). Функцию свахи чаще выполняла женщина, она (или он) назывался ончыч коштшо. В невесте в первую очередь интересовали такие качества как: здоровье, трудолюбие, сноровка, отношение к хозяйству. Если материальное положение родителей невесты и ее характеристика удовлетворяли родственников жениха, отправлялись на смотрины {удыр ончымаш), основная цель которых получить согласие обеих сторон на брак их детей.
Процедуру смотрин обычно осуществляли отец жениха с кем-либо из родственников и сваха. Если у девушки не было отца, его заменяла мать, но вместе они в этом обряде не участвовали. Разговор начинался словами, которые в той или иной степени схожи у разных народов, где вспоминают о «товаре и купце», в марийской же интерпретации это звучало следующим образом: "Мемнан туна йомын. Шуко ялыш коштын эртарышна, евг-влак ойлышт, тудо тендан дене петырыме, ончалнена ыле тудым". (У нас потерялась телка, много деревень обошли, и люди сказали, что она попала в ваш двор, и хотели бы мы на нее посмотреть). После чего приглашали девушку, которую сваты расхваливали, признавая, что нашли именно ту, которая им булла нужна.
Когда согласие родителей невесты было получено, будущие родственники уже совместно договаривались о дне сватовства, на котором родители невесты уже давали окончательное согласие на свадьбу.
Удыр йуктымаш (сватовство) и тувыр шулмаш (свадебный договор) — следующий комплекс предсвадебных ритуалов.
Одежда свата и свахи на этом этапе отличается от той, в которую они должны одеваться собственно на свадьбе. На первом этапе мужчины одеты в лучший кафтан и вышитую национальным узором рубашку, женщины в традиционный национальный костюм данной местности марий тувыр — марийское национальное платье, подпоясанное передником, на голове — соответствующий местный головной убор — шымакш, сорока, или шарпан-нашмак. Количество родственников, принимающих участие в сватовстве, обычно нечетное, включая самого жениха.
Далее следует сватовство (более ранние исследовательские источники называют это помолвкой).
Жених со сватом и свахой идут к невесте. Отец невесты, ожидая жениха, кладет на стол каравай хлеба и блюдо коровьего топленого масла. Невеста дожидается в избе, стоя у печки. Встретив жениха, тотчас нарезают ломтиками хлеб и намазывают маслом. Жених первый берет ломтик и подает невесте, которая, откусив, передает его отцу. От него ломтик таким же порядком переходит к невесте и, наконец, возвращается к жениху, который должен съесть весь остальной кусочек. Таким образом, видимо как требовал обычай, подтверждалось согласие девушки на брак, хотя в большинстве случаев это носило формальный характер. Окончательное получение согласия родителей на брак дочери было, если мать принимала опущенную ей за пазуху женихом монету. Эту монету — "плату за молоко" — она передавала дочери, которая, приняв ее, не имела права отказаться от брака. При этом подносили девушке рюмку пива или водки. Затем угощали ее родителей. После соблюдения этих обрядов, жених с невестой обходили деревню, заглядывая во все дома, особенно родственников невесты, которых звали на свадьбу.
Сама свадьбы была многолюдной. В некоторых деревнях был обычай, по которому каждый приглашенный приносил с собой в дом невесты водку, пиво и другие угощения. Невеста одаривала всех свах и сватов, раздавая каждому по три рашина холста, а для жениха заранее был подготовлен вышитый своими руками платок, с которым он приходил на свадьбу. Старшему брату, который назывался большим зятем, невеста также подносила платок, а он в ответ одаривал ее свечкой или чем другим. После обмена подарками начиналось моление, после которого невеста и две ее подруги обносила всех медом, пивом и водкой, начиная с отца жениха, а кугу веНе (старший брат жениха) начинал петь песни.
На третий день после этой церемонии заключался свадебный договор (тувыр шулаш), который определял размер калыма (олно) и приданого, определяли окончательный день свадьбы и количество гостей. Размера калыма определялся вполне посильным, чтобы жених мог его выплатить, но случалось, что выплата затягивалась (особенно у восточных марийцев), что молодые не выдерживали и невеста, сговорившись со своим женихом, бежала с ним, что ускоряло уплату калыма и приближало день свадьбы.
Прежде, время проведения свадеб было ограничено. По свидетельству дореволюционных авторов, свадьбы совершались всегда в одно время, после Петрова дня (29 июня по старому стилю, 12 июля по-новому), в период хлебного цвета.
В свадебном цикле марийцев XIX — начала XX веков можно выделить условно три основных периода: предсвадебный, охватывающий время от смотрин до свадьбы; свадебный, представляющий собственно свадьбу; послесвадебный, олицетворяющий этап вступления молодых в трудовую жизнь.Предсвадебный период начинался смотринами (Удыр ончымаш).
Вопросы о вступлении в брак решали старшие члены семьи. Юношей спешили скорее женить (невесту подыскивать начинали, когда юноше исполнялось 16-17 лет), чтобы привести в дом новую работницу, а вот невест родители не спешили отдавать замуж, чтобы те подольше работали в своём доме, поэтому возраст невесты обычно превышал возраст жениха на 3-5 лет.
Невесту, как правило, искали в соседних населённых пунктах, не последнюю роль в «интересе» играло материальное состояние ее родителей (в зажиточных семья иной раз пересматривали не один десяток невест, перед тем как сделать выбор). Функцию свахи чаще выполняла женщина, она (или он) назывался ончыч коштшо. В невесте в первую очередь интересовали такие качества как: здоровье, трудолюбие, сноровка, отношение к хозяйству. Если материальное положение родителей невесты и ее характеристика удовлетворяли родственников жениха, отправлялись на смотрины {удыр ончымаш), основная цель которых получить согласие обеих сторон на брак их детей.
Процедуру смотрин обычно осуществляли отец жениха с кем-либо из родственников и сваха. Если у девушки не было отца, его заменяла мать, но вместе они в этом обряде не участвовали. Разговор начинался словами, которые в той или иной степени схожи у разных народов, где вспоминают о «товаре и купце», в марийской же интерпретации это звучало следующим образом: "Мемнан туна йомын. Шуко ялыш коштын эртарышна, евг-влак ойлышт, тудо тендан дене петырыме, ончалнена ыле тудым". (У нас потерялась телка, много деревень обошли, и люди сказали, что она попала в ваш двор, и хотели бы мы на нее посмотреть). После чего приглашали девушку, которую сваты расхваливали, признавая, что нашли именно ту, которая им булла нужна.
Когда согласие родителей невесты было получено, будущие родственники уже совместно договаривались о дне сватовства, на котором родители невесты уже давали окончательное согласие на свадьбу.
Удыр йуктымаш (сватовство) и тувыр шулмаш (свадебный договор) — следующий комплекс предсвадебных ритуалов.
Одежда свата и свахи на этом этапе отличается от той, в которую они должны одеваться собственно на свадьбе. На первом этапе мужчины одеты в лучший кафтан и вышитую национальным узором рубашку, женщины в традиционный национальный костюм данной местности марий тувыр — марийское национальное платье, подпоясанное передником, на голове — соответствующий местный головной убор — шымакш, сорока, или шарпан-нашмак. Количество родственников, принимающих участие в сватовстве, обычно нечетное, включая самого жениха.
Далее следует сватовство (более ранние исследовательские источники называют это помолвкой).
Жених со сватом и свахой идут к невесте. Отец невесты, ожидая жениха, кладет на стол каравай хлеба и блюдо коровьего топленого масла. Невеста дожидается в избе, стоя у печки. Встретив жениха, тотчас нарезают ломтиками хлеб и намазывают маслом. Жених первый берет ломтик и подает невесте, которая, откусив, передает его отцу. От него ломтик таким же порядком переходит к невесте и, наконец, возвращается к жениху, который должен съесть весь остальной кусочек. Таким образом, видимо как требовал обычай, подтверждалось согласие девушки на брак, хотя в большинстве случаев это носило формальный характер. Окончательное получение согласия родителей на брак дочери было, если мать принимала опущенную ей за пазуху женихом монету. Эту монету — "плату за молоко" — она передавала дочери, которая, приняв ее, не имела права отказаться от брака. При этом подносили девушке рюмку пива или водки. Затем угощали ее родителей. После соблюдения этих обрядов, жених с невестой обходили деревню, заглядывая во все дома, особенно родственников невесты, которых звали на свадьбу.
Сама свадьбы была многолюдной. В некоторых деревнях был обычай, по которому каждый приглашенный приносил с собой в дом невесты водку, пиво и другие угощения. Невеста одаривала всех свах и сватов, раздавая каждому по три рашина холста, а для жениха заранее был подготовлен вышитый своими руками платок, с которым он приходил на свадьбу. Старшему брату, который назывался большим зятем, невеста также подносила платок, а он в ответ одаривал ее свечкой или чем другим. После обмена подарками начиналось моление, после которого невеста и две ее подруги обносила всех медом, пивом и водкой, начиная с отца жениха, а кугу веНе (старший брат жениха) начинал петь песни.
На третий день после этой церемонии заключался свадебный договор (тувыр шулаш), который определял размер калыма (олно) и приданого, определяли окончательный день свадьбы и количество гостей. Размера калыма определялся вполне посильным, чтобы жених мог его выплатить, но случалось, что выплата затягивалась (особенно у восточных марийцев), что молодые не выдерживали и невеста, сговорившись со своим женихом, бежала с ним, что ускоряло уплату калыма и приближало день свадьбы.
Прежде, время проведения свадеб было ограничено. По свидетельству дореволюционных авторов, свадьбы совершались всегда в одно время, после Петрова дня (29 июня по старому стилю, 12 июля по-новому), в период хлебного цвета.
Она проходит в доме жениха и в доме невесты. Утром свадебного дня, родители, оповестив всю деревню о свадьбе, собирали свадебный поезд (суан), состоящий из 20 подвод. У частниками этого поезда становились родственники-мужчины, девушек на эту церемонию никогда не брали. Отец жениха мог также ехать за невестой, но мать обычно оставалась дома. Случалось, свадебный поезд собирался не в доме жениха, а у его крестного отца, если он из этой же деревни, или у дяди жениха. Крестный отец получал свадебный чин суанвуй, которому обязывалось водить участников свадебного поезда по домам и угощать их, а также следить за дисциплиной и порядком в свадебном поезде — то есть он являлся распорядителем, главой поезда.
